Александр Высоковский, «Градоустройство. Стратегия профессионального развития»

А.А. Высоковский

© Высшая школа урбанистики

23 октября 2015 года первому декану и одному из основателей Высшей школы урбанистики А.А. Высоковскому исполнилось бы 67 лет. Эта минорная частица «бы» появилась в связи с внезапной смертью Александра Аркадьевича, случившейся в декабре прошлого года. В память об А.А. Высоковском, кандидате архитектуры, выдающемся специалисте в области городского планирования и авторе более шестидесяти научных работ по архитектуре и градостроительству, мы размещаем статью 2009 года за его авторством, ранее в такой редакции не публиковавшуюся. Орфография автора сохранена.

---

Градоустройство.
Стратегия профессионального развития, 2009 г.

Александр Высоковский

Не знаю как в доисторические времена, но в обозримом прошлом развитием городов управляли. Строительство дворцов и крепостей, площадей и соборов, кварталов жилой застройки (или «концов», как их называли в древнерусских городах) регулировалось правилами и даже планировалось. Мой любимый пример на эту тему – прекрасная Прага. В середине XIV века Карл IV начал коренную реконструкцию города. Им были созданы Новое Место с несколькими важнейшими открытыми площадями (Конский рынок, ныне - Вацлавская площадь, Скотный рынок, ныне - Карлова площадь, Сенной рынок, ныне - Сеноважная площадь), построены Карлов монастырь и Карлов университет - первый в славянских странах и Центральной Европе, восстановлен разрушенный мост через Влтаву. Заложенные Карлом IV с помощью астрологов главные точки «развития» позволили городу спокойно строиться в их пределах до начала XX века, т.е. на протяжении 650 лет! Но скорее это исключение, - управление развитием городов, как правило, не столь прозорливо.

По мере роста населения, усложнения социальной организации, инженерного оборудования и технических средств, территория контроля и управления в городах увеличивалась. Сначала это были отдельные улицы и площади, затем управление дошло до отдельных районов и, наконец, к концу XIX века научились управлять городом в целом. Вместе с ростом контролируемой и управляемой территории города, формировалась и профессия, ответственная за этот процесс. В разных странах ее называют по по-разному, но наиболее расширительное, общее название - «урбанистика»¹, хотя в русском языке это слово нагружено несколько иными смыслами.

По сути речь идет об управлении пространственным развитием². По моему мнению, привлекательность и удобство жизни в городе во многом зависят от этих управленческих умений и, наоборот, тяжелые проблемы, годами копящиеся в городах, есть прямое следствие недостатков идеологии и технологии такого управления. Сейчас, на отечественных просторах, управление пространственным развитием городов находится в крайне плачевном состоянии, не говоря уже о том, чтобы приблизиться к уровню Праги XIV века. Прежде об этом не принято было говорить исходя из «цеховой», профессиональной солидарности. Так сказать, «своих не бьют» и «сор из избы не выносят». Однако сейчас ситуация другая: цех практически исчез, оставшиеся два десятка специалистов с трудом находят общий язык и поэтому средневековый кодекс чести «братьев-каменщиков» просто некому блюсти.

Вообще-то управление развитием – термин не вполне точный. Не всегда то, что происходит в городе можно назвать развитием³. Развитие всегда ассоциируется с улучшением, имеет позитивно окрашенный оттенок. В этом отличие развития от роста, при котором накопление (увеличение) не сопровождается качественными изменениями. Как-то язык не поднимается назвать «развитием города» сокращение численности городского населения или строительство жилья на лесных и парковых территориях, как это сейчас происходит повсеместно. Это скорее регресс и депрессия, чем прогресс и подъем. Поэтому точнее было бы говорить об управлении изменениями, но и этот термин занят. Теория управления изменениями может быть применена к любым сложным системам, но не имеет городской специфики, не ориентирована на описание пространственной организации. Поэтому будем употреблять словосочетание «управление пространственным развитием города» как термин без всякой оценочной окраски.

Планирование и регулирование – это ключевые звенья управления, но это только инструменты, с помощью которых достигаются результаты управления. Важнее другое – каковы установки, закладываемые в систему управления, на что оно направлено, какими критериями пользуется для оценки результатов и тем более успехов.

Высоковский Александр Аркадьевич
Мы помним

Управление пространственным развитием входит в состав вопросов городского управления. Традиционно, управление развитием охватывало строительство зданий, дорог, инженерных сооружений. Со временем сфера управления расширилась на другие компоненты среды обитания человека в городе и, наконец, пришло понимание, что предметом управления пространственным развитием должны быть любые процессы, но в части их локализации и, конечно, пространственность (форма и структура) самого города. Различие предметов городского управления в целом и управления пространственным развитием можно почувствовать, например, на стоимости недвижимости и установлении налога на имущество. Известно, что цена любого объекта недвижимости (земельных участков, домов, помещений) зависит от местоположения. Одинаковые дома, квартиры и бизнесы в центре города и на периферии стоят по-разному. Чтобы налог на недвижимость был справедливым, необходимо, как говорят экономисты, начиная с Риккардо и Смита, изъять земельную ренту. Для этого требуется его дифференцировать по территории города вслед за изменением стоимости недвижимости. Так вот, установление средней по городу величины налога на недвижимость и правил его сбора - это вопрос городского управления, а изменение величины налога в зависимости от места расположения в городе это уже пространственная задача в рамках управления пространственным развитием города. Несомненно, подобное разделение зачастую условно, однако сразу становится заметным, когда речь идет о навыках специалистов.

Как и любое другое управление, пространственное развитие предполагает планирование, прогнозированием и проектирование будущего состояния города, впрочем, как и других административно-территориальных единиц - муниципальных районов, регионов, вплоть до страны в целом. И конечно, управление предполагает реализацию пространственных планов и проектов путем установления различных процедур: выдачи разрешений, согласования намерений, утверждения проектов строительства. Эта рутинная, повседневного часть управления развитием, в отличие от планирования (или проектирования), называется регулированием⁴. Планирование и регулирование – это ключевые звенья управления, но это только инструменты, с помощью которых достигаются результаты управления. Важнее другое – каковы установки, закладываемые в систему управления, на что оно направлено, какими критериями пользуется для оценки результатов и тем более успехов. Определение этих общих, мировоззренческих оснований управления, наряду с технологиями и методами конкретных действий, составляет одну из самых «пафосных» частей профессии урбаниста.

Ценностные установки управления пространственным развитием

Эволюция городов и городской жизни всегда сопровождалась изменением ценностных установок, реализуемых в управленческих действиях.Как пишет Мишель Фуко, становление социальной медицины и гигиены в Париже XVIII века стало ведущей линией городского развития и на многие годы определило характер пространственной организации города, постановку зданий, рынков и производства. Кроме насущных задач строительства канализации, водопроводов, снабжающих население города чистой водой, контроля за зелеными насаждениями и скученностью населения, развитие идей городской гигиены постепенно привело к выработке научных основ пространственной организации города⁵.

Удобство движения пешеходов и гужевого транспорта, как и борьба с пожарами, актуальная в городах с деревянной застройкой, стали руководящей идеей Екатерининского плана переустройства российских городов⁶. Взятые за эталоны схемы планировки с регулярными улицами, прямой сеткой кварталов, круглыми и овальными площадями и обязательным «трехлучием», замыкающимся на вертикаль шпиля или колокольни, были заимствованы из Франции и Италии, прежде всего, из Парижа и Рима и удачно апробированы в Петербурге, Азове и Таганроге. Этот исторический пример особо интересен тем, что во многом перестройка российских городов определялась не функциональными требованиями, а эстетическими и, как бы мы сейчас сказали, культурологическими целями - стремлением привнести в обывательскую жизнь новые образцы западного жизнестроительства.

Нелишне вспомнить еще одну великую идею, связанную с социальным устройством городского сообщества, в частности, с классовой структурой города, и вошедшую в плоть и кровь управления пространственным развитием. Эта идея принадлежит Фридриху Энгельсу, выступившему в роли социолога – урбаниста и выпустившему в 1845 году книгу «Положение рабочего класса в Англии»⁷. Энгельс писал о социальной справедливости, о том, что «позорное экономическое положение пролетариата, неудержимо толкает его вперед и заставляет бороться за свое освобождение» и о том, что «политическое движение рабочего класса неизбежно приведет рабочих к социализму». Побочным продуктом были его наблюдения и исследования в английских городах. Он убедительно и ярко показывал, что пролетариат живет в плохих условиях, скученно, в районах с низким уровнем гигиены, с недостатком социальных учреждений – школ, больниц, приютских домов и много прочего, тогда как богатые сословия живут в зелени, с чистым воздухом, с хорошими дорогами, магазинами, увеселительными заведениями.

Вольно или невольно, именно эта книга заложила руководящую идею «равных для всех условий проживания» и концепцию «равномерного» (т.е. одинакового во всех частях по качеству и условиям жизни) города. И до сих пор эта упрощенная и неточная логическая конструкция, приводящая в конечном счете к неправильному устройству города⁸, продолжает действовать как основополагающая целевая установка управления пространственным развитием отечественных городов.

Другая английская идея, на много лет определившая целевые установки городского развития, была сформулирована Эбенизером Говардом в книге 1898 года «Города-сады будущего». Мало кто помнит основной пафос этой книги – сообщество коллективно владеет городской землей, рента делится в равных долях между членами сообщества, сообщество осуществляет полный контроль за содержанием и развитием территории, препятствуя хаосу и стихийному развитию, свойственных крупным городам. Говард представлял свой идеальный город очень конкретно – круг, радиусом в 1 км, с населением в 32 тысячи жителей, в самом центре которого помещался парк. Его окружали концентрические круговые жилые зоны малоэтажной застройки с приусадебными участками. На периферию города выносилась промышленность и сельхозугодия. И вновь, как и в предыдущем примере, главная говардовская идея – коллективного управления городом небольшим числом жителей для поддержания экономического и экологического благополучия - со временем утратила обаяние, а побочный продукт - образ города из домов утопающих в зелени, продолжает жить как мировоззренческая установка на протяжении уже более ста лет.

Также следует вспомнить замечательного ученого, основателя чикагской школы социальной экологии Роберта Парка. Им и его последователями (Эрнст Берджес, Родрик Маккензи) в 20-х годах прошлого века была разработана теория социальной организации города, как установление социального контроля и консенсуса между различными группами. В частности, Р. Парк впервые обосновал ключевую роль «соседства» (это, как правило, небольшой район с жителями, объединенный социальными, религиозными, культурными, а зачастую и этническими связями, с выбираемыми органами низового самоуправления) в функционировании американского города и жизни городского сообщества.

В какой-то момент ориентация в управлении пространственным развитием на объективные характеристики (качества) города стала недостаточной. Первой на это обратила внимание журналист Джейн Джекобс в своей книге «Жизнь и смерть великого американского города».

Высоковский Александр Аркадьевич
Мы помним

Это положение стало еще одной важнейшей идеологемой современной системы управления пространственным развитием западного города - большинство современных решений и предложений соотносятся с соседствами, как основной «социальной» молекулой города. В какой-то момент ориентация в управлении пространственным развитием на объективные характеристики (качества) города стала недостаточной. Первой на это обратила внимание журналист Джейн Джекобс в своей книге «Жизнь и смерть великого американского города», вышедшей в свет 1961 году. Это был текст, написанный с позиций как бы простого человека, наделенного здравым смыслом и ставящего под сомнение все устои: этику больших корпораций и полезность для общества крупных девелоперских проектов, надежность профессиональных прогнозов и утверждений, непогрешимость солидных профессоров и консультантов. Эта неудовлетворенность послужила импульсом, под влиянием которого многочисленные ученые начинают развивать теорию городской среды, как особого феномена связности города и человека, «городской ткани» - с сознанием и чувствованием людей⁹. 

Городская среда это реальность субъективного виденья, понимания и проживания города. Такая реальность неотделима от человека осваивающего и обживающего город, она творится его сознанием и существует только в его сознании. Город и городская среда являются двумя способами виденья и миропонимания, не противоречащими, но дополняющими друг друга: город, как объективная реальность, управляемая на основе качеств и количественных характеристик и городская среда, как субъективное переживание этой реальности субъектом в процессе жизнедеятельности.В 80-х годах прошлого века теория городской среды, перерастает в особые технологии управления, предполагающие участие разных горожан и групп в принятии решений и практику поддержки городских сообществ. Сейчас это стало общим местом - все успешные города мира так или иначе используют эти инструменты в планировании и регулировании пространственного развития. Из этих же теорий выросло движение «нового урбанизма» и другие профессиональные и общественные движения, утверждающие ценность городского поведения и общественных пространств.

Градостроительство «государственного интереса»

В отличие от западной практики и теории, отечественное управление пространственным развитием формировалась в рамках советской идеологии и социалистического государства и очевидно имело совершенно другие ценностные установки. Мировоззренческая основа этой системы буквально зафиксирована ее названием – «градостроительство».

По существу, это строительство в интересах государства, точнее партийной и номенклатурной бюрократии, составляющей руководящее ядро советского государства. Отметим, что термин градостроительство пришел на смену другим более адекватным названиям, использующимся в дореволюционной России, например, «благоустройство города»¹⁰ или «городское дело»¹¹.

Объединение понятий «город» и «строительство» дало что-то вроде «строительства в городе» или «строительство города» и полностью отражает ограниченность понимания этой деятельности, выросшую на почве социалистической идеологии.

Система советского градостроительства закладывается в 30-е годы со строительства новых городов и поселков периода индустриализации и первого «советского» генерального плана города Москвы. Полностью эта система оформляется в конце 50-х - начале 60-х годов, в связи с переходом к концепции массового жилищного строительства на основе, так называемого, индустриального домостроения. Градостроительная управленческая деятельность обеспечила невиданный по размаху процесс массового жилищного строительства на основе типизации и стандартизации города и городской жизни. Одинаковые (типовые) дома складывались в одинаковые типовые микрорайоны, которые, в свою очередь, организовывались в похожие, стандартные жилые районы. Когда речь зашла о строительстве новых городов, то оказалось, что и их можно строить из одинаковых стандартных элементов, организованных с помощью нормативной (т.е. установленной «свыше» и зафиксированной «Строительными нормами и правилами») схемы.

Вся эта система сквозного («сверху донизу»), иерархического градостроительного проектирования обслуживала идею государственного, дефицитного и тоталитарного, строительства. У читателя не должно быть иллюзий – это была мало эффективная система, поскольку объединяла совершенно разные с точки зрения управления объекты и цели.

Важно, что градостроители (вольно или невольно) выступали блюстителями государственных интересов, которые с некоторого времени стали называться «общественными». Конкретные люди, горожане в этой системе отсутствовали. Они были редуцированы в «население», имеющее ограниченный набор «потребностей», на которые ориентировалась система градостроительного управления, сколь необходимые, столь же и абстрактно неточные.

К 80-м годам предыдущего века мировоззренческая основа градостроительства стала формулироваться как создание благоприятной среды жизни людей. Однако эти слова остаются и по сей день пустой декларацией, поскольку на деле профессионалы по-прежнему сохранили только узкий интерес к строительству.

Высоковский Александр Аркадьевич
Мы помним

К 80-м годам предыдущего века мировоззренческая основа градостроительства стала формулироваться как создание благоприятной среды жизни людей. Однако эти слова остаются и по сей день пустой декларацией, поскольку на деле профессионалы по-прежнему сохранили только узкий интерес к строительству. При этом, управленческая деятельность стала еще более изощренной и циничной: ценность инвестора (частного, государственного или муниципального), вкладывающего деньги в строительство, доминирует над значением любого другого субъекта городского развития, например, жителями, «мелкими» собственниками квартир, домов, помещений для бизнеса. Объяснение простое: градостроительное регулирование и раньше было организованно таким образом¹², что все существенные вопросы строительства решались в процессе индивидуальных согласований, создававших прекрасную почву для коррупции. И теперь, во многих ситуациях инвестор продолжает оставаться главной «дойной коровой», - героем, за счет которого «кормится» вся система градостроительного управления¹³.

Наглядное представление об обсуждаемых вопросах можно почерпнуть из московской практики, наиболее одиозной в своем пренебрежении интересами людей, соседств и городского сообщества. Несколько лет назад на небольшом участке между существующим 8-ми этажным жилым домом и Овчинниковской набережной Обводного канала вырос огромный 16-ти этажный офис. Здание довольно уродливое и совершенно несоразмерное этому «камерному» месту.



Впрочем речь не об эстетике, в этом случае интересно другое, - высотный офис поставлен всего с 12–метровым разрывом от соседнего жилого дома. Раньше здесь была невысокая застройка и из окон этого дома открывался прекрасный вид на Замоскворечье и, самое главное, обеспечивалась инсоляция жилых помещений. Теперь этого нет, - солнце навсегда ушло из этих квартир вместе с видом на канал и город. Вообще–то в этом примере не все так просто: у инвестора были все основания на строительство, поскольку он законно приобрел права у города на этот участок, а инсоляция не является по нашим законам обязательным ограничением, а лишь рекомендуемой нормой. Управленческая система, как и в других аналогичных случаях, сработала ловко, используя внутри нее же разработанные нормы и инструкции.

В результате этого строительства (как и других аналогичных примеров) собственники квартир потеряли в их стоимости, причем эта стоимость не просто растворилась «в никуда», а воплотилась в стоимости нового офиса. В любой цивилизованной стране эта ситуация стала бы предметом долгих публичных слушаний и судов, которые скорее всего закончились бы тем, что собственники квартир получили бы солидную компенсацию от инвестора. Везде, только не в Москве – здесь система градостроительного регулирования обходится без подобных глупостей, «сдерживающих процесс обновления столицы». Людские «издержки» не в счет (несколько собственников квартир, пытавшихся бороться с управленческой системой, слегли с инфарктом, и,  по крайней мере, один из них умер).

Это сюжет из области попрания частных интересов, а вот другая, значительно более поучительная история о попрании уже общественных интересов. В 1997 году по заказу Правительства Москвы был воздвигнут гигантский памятник Петру I работы Зураба Церетели¹⁴. В 1991—1992 годах маэстро на свой страх и риск изваял гигантскую фигуру Колумба, которую безуспешно предлагал купить последовательно США, Испании, странам Латинской Америки к 500-летию открытия европейцами Американского континента. Затея провалилась, но родное московское правительство выручило. На основе статуи Колумбу был создан памятник Петру и с огромными затратами и утратами в облике центра города поставлен на искусственном острове, специально насыпанном у слияния Москва-реки и Обводного канала. Памятник вызвал бурю общественных протестов и оживленные споры среди архитекторов о его неоднозначном внешнем виде и ценности для города. Многочисленные комиссии, возглавляемые уважаемыми людьми, рассматривавшие этот проект, давали заключения, тональность которых варьировалась от гневного отрицания до кислого и неопределенного «невозражания».

Несмотря на это, градостроительная управленческая машина Москвы достигла желаемой цели, еще раз подтвердив, что властные интересы и, в конечном счете, стоявшие за ними инвестиционные деньги (в данном случае из московского бюджета) доминируют над любыми другими ценностными установками. Теперь, Википедия сообщает, что по результатам интернет-опроса этот памятник в 2008 году вошел в десятку самых уродливых строений и памятников в мире (по версии интернет-издания VirtualTourist.com -меланхолично уточняют редакторы сайта).

Градоустройство: новая субъекто-ориентированная система пространственного развития

Тренд развития зарубежных и российских городов за последние 20 лет был, если не противоположен, то уж точно разнонаправлен. Причин этому можно привести много, но как это уже сегодня очевидно - это не просто отсутствие денег. На мой взгляд, главная причина кроется в слабости управления, в его мировоззренческих установках, в отношении государства к местному самоуправлению, а также в деградации профессии, обеспечивающей знания, методы, нормативные документы и специалистов для успешного функционирования и развития города.

Другими словами - это кризис управления и профессии, преодоление которого требует их существенного реформирования. И реформы начинаются в конце 90-х годов с введением нового Земельного кодекса. В конце 2004 г. правовые основы реформы были закреплены принятием нового Градостроительного кодекса РФ.

Новая система управления пространственным развитием, за которой закрепилось название градоустройства, по существу суммирует тренды мировой практики, о которых шла речь выше. Основное изменение заключается в переориентации ценностных установок на работу с различными субъектами, участвующими в создании и трансформации городской среды. Это призвано обеспечить достижение нескольких существенных результатов.

Во-первых, это повысит эффективность управления, поскольку оно должно сосредотачиваться не на абстрактных показателях, а на решении проблем конкретных социальных, возрастных или профессиональных групп. Поясним это на примере. Ежегодно московское правительство выступает с отчетными докладами, в которых как правило содержится сакраментальная фраза типа «было построено столько-то школ и количество мест в них выросло за год на некую величину». На самом деле, никто не знает, что это дало в реальности, кому, в чем и насколько стало лучше. Возможно дети из 500 семей, живущих вокруг построенной школы, стали тратить меньше времени на дорогу в школу и обратно, а возможно, что улучшение доступности школы обернулось для них ухудшением качества образования, поскольку сейчас нет учителей, чтобы мало-мальски прилично заполнить урочное расписание в новой школе.

Однако, наиболее вероятно, что затраченные на строительство средства и усилия вообще ничего не изменили, поскольку число детей сократилось за время строительства еще больше, чем учителей. Скорее же всего, реальные проблемы школьного образования в последнюю очередь связаны с доступностью школьных зданий, а лежат, например, в неэффективно  расширяющемся множестве предметов, из-за необходимости преподавателям набрать нужное количество часов для увеличения их зарплаты или, например, в отсутствии, школьных бассейнов и оборудованных физкультурных залов.

С точки зрения субъектного подхода, ориентированного на выявление, оценивание и решение проблем конкретных социальных групп и организаций, строительство школы оказывается пустой тратой денег и времени, а победные реляции о новых школьных местах - «дымовой завесой», скрывающей малоэффективные действия администрации. И, если сегодня жители Перми, на вопрос о городских проблемах, на первое место поставили ответ «низкий уровень городского благоустройства», то лучше направить бюджетные деньги на решение этой задачи, а не продолжать финансировать строительство школ, которые тоже нужны, но не столь остро и драматично.

Какие бы прекрасные намерения ни закладывались в генеральные планы в виде плановых цифр или сроков, они никогда не реализовывалось, поскольку за ними не стояли определенные субъекты с реальными ресурсами и интересами.

Высоковский Александр Аркадьевич
Мы помним

Во-вторых, повысится реализуемость планов – самое слабое место советской градостроительной системы. Какие бы прекрасные намерения ни закладывались в генеральные планы в виде плановых цифр или сроков, они никогда не реализовывалось, поскольку за ними не стояли определенные субъекты с реальными ресурсами и интересами.

Ориентация на субъектов, заинтересованных в принимаемых решениях и на их ресурсах позволяет уже на этапе планирования построить схему реализации управленческих решений. Причем ситуация не меняется, если в качестве бенефициара выступают социальные группы (малообеспеченное население, инвалиды, ветераны), которые не могут финансировать реализацию решений, направленных на защиту их интересов. В этом случае, планировщик должен найти другой источник,  обеспечивающий покрытие требуемых затрат (например бюджеты разных уровней) и точно так же оценить субъекта, управляющего этим источником, с точки зрения готовности поддержать эти планы.

В-третьих, усиливается защита собственников недвижимости, - квартир, помещений, индивидуального жилья за счет их участия в принятии решений, от которых зависит стоимость их недвижимости. Участие население принимает форму публичных слушаний, на которые приглашаются все лица, заинтересованные в принятии данного решения. К примеру, на только что прошедших слушаниях по вопросу сноса здания новой Третьяковской галереи и ЦДХ на Крымском валу с последующим строительством этих же объектов, но уже в комплексе с 17-этажными офисами, были допущены нарушения законодательства. Вот только одно из них - на эти публичные слушания был приглашен ограниченный круг лиц (представители ЦДХ, Третьяковки и, почему-то, жители окружающего района), тогда как при рассмотрении подобных общегородских проблем должен приглашаться неограниченный круг лиц, специалисты историки, транспортники, краеведы и вообще все горожане, которым не безразлична судьба города.

Субъектно-ориентированные технологии управления пространственным развитием конечно не единственное отличие градоустройства от градостроительства. Ценностная установка на поддержание и воспроизводство субъективных связей людей и мест, наряду с объективными характеристиками качества жизни в городе, требует в принципе иного взгляда на описание пространственных связей города и городского населения, нежели нормативная планировочная структура, используемая профессионалами в системе градостроительства. Это отдельная тема, выходящая за рамки этой статьи.

Однако здесь надо зафиксировать главный тезис – город и городская среда внятные жителям, наполненные разнообразными смыслами, с привлекательными публичными пространствами и насыщенной общественной жизнью требуют не только соответствующего политического общественного устройства (в частности, открытого гражданского общества), но и правильного устройства города, названного мной «неравномерно-районированной пространственной структурой». По сути это набор различных сред, - публичных, приватных, с разной степенью разнообразия и неоднородности, с транспортными и пешеходными взаимосвязями, базирующимися на устойчивых предпочтениях и закономерностях поведения людей и поддержания социальных взаимосвязей.

Сопротивление реформе

Неудивительно, что управленцы советской градостроительной школы жестко сопротивляются реформе, направленной на открытость процесса планирования и регулирования, начиная с публикации и обсуждения планов перспективного развития и заканчивая институтом публичных слушаний по любому спорному вопросу. Это же касается введения в городах местных нормативно-правовых актов «Правил землепользования и застройки», устанавливающих ясные, заранее оговоренные ограничения собственников и инвесторов на строительство и использование недвижимости в интересах городского сообщества.

Как принято сейчас говорить, «коррупционная емкость» такой системы резко снижается, что и объясняет скрытое сопротивление чиновников. Однако это далеко еще не все.Столь же парадоксально деструктивную роль в управлении пространственным развитием и шире – формировании среды российских городов играет российский институт архитектуры. Трактовка архитектуры и градостроительства как практически неразличимых профессий, «обслуживающих» строительство, всегда была краеугольным камнем советской системы управления. Рассуждали примерно так: архитекторы создают проекты зданий и сооружений, а градостроители делают то же самое, только их проекты затрагивают множество зданий и сооружений, улиц и дорог, природных объектов.

Поэтому, различия архитектуры и градостроительства только количественные, в масштабе проектирования. Соответственно, архитектурного образования и архитектурной практики достаточно, чтобы с успехом заниматься проектами городского развития и управлением города. По этому поводу, Ю. П. Бочаров пишет¹⁵, что только в период с 1922 по 1932 гг. планировкой и застройкой городов в СССР занимались люди специальной профессии - городские и губернские инженеры.

Архитекторы же, которые традиционно ориентировались на частного инвестора, к этому моменту, утратили доступ к государственным заказам на благоустройство населенных мест в условиях сплошной национализации земли и недвижимости. Частное проектирование было запрещено. Архитекторы лишились заказов и двинулись в общественный сектор. Автор цитирует историка архитектуры и урбанизма Хью Хадсона¹⁶, который показал, как «старинный ремесленнический цех архитекторов вытеснял муниципальных инженеров из сферы руководства планировкой городов, чтобы обрести новую общественную роль и обеспечить себе полную занятость в условиях становления коммунистической общественной системы».

Так, в 1936 г. Общество урбанистов было объединено в единый Союз с архитекторами. Многие муниципальные планировщики были репрессированы, в том числе руководитель проекта Большой Москвы планировщик профессор С.С. Шестаков. В эти же годы подверглись политическим преследованиям за якобы использование идей европейских социал-демократов многие теоретики урбанизма и инженеры-планировщики, а идеолог дезурбанизма Михаил Охитович был расстрелян.

На деле архитекторы и градоустроители имеют совершенно разные основания своей деятельности и перенос архитектурных приемов и установок на городское управление оборачивается тяжелыми последствиями для города.

Высоковский Александр Аркадьевич
Мы помним

Проблема заключается в том, что на деле архитекторы и градоустроители имеют совершенно разные основания своей деятельности и перенос архитектурных приемов и установок на городское управление оборачивается тяжелыми последствиями для города. Архитекторы исходят из художественного образа и инженерного конструирования объекта, тогда как планировщик действует преимущественно как ученый и принимает решения на основе аналитического подхода. Архитектор ориентирован на композицию, тектонику и материалы, а градоустроитель на решение экономических, социальных и правовых вопросов.

Конечно, я несколько утрирую ситуацию, но в принципе это так. Даже очень талантливые и продвинутые архитекторы продолжают, как и раньше, считать архитектуру и градостроительство практически одним и тем же, мало вдаваясь в подробности современной технологии и идеологии управления городом.

Вот только один пример. Евгений Асс, один из ведущих российских архитекторов, будучи куратором русского павильона на венецианской Биеннале в 2006 году, первым делом, оговорился: «Это биеннале (на тему «Город. Общество и архитектура») может оказаться суховатой — все материалы к ней довольно скучные: цифры, таблицы, графики, количество эмигрантов, демографические сведения, социальные страты»¹⁷.

Соответственно, тему города, с заявленных организаторами выставки позиций, он развивать не стал, а выставил художественную инсталляцию Александра Бродского, сколь замечательную, столь же и неуместную на этом Биеннале. Конечно, это лишь «игры разума». Хуже то, что многие практикующие архитекторы (проектировщики и управленцы) отрицают необходимость новых подходов и технологий в управлении пространственным развитием города, полагая, что инструментария архитектора им достаточно.Именно поэтому реформирование градостроительства идет крайне медленно. В этом нет ничего оригинального, все реформы сложных социальных систем (пенсионного обеспечения, образования, медицины, науки), сложившихся в советское время, пробуксовывают.

Однако есть и различия. Реформы в перечисленных сферах являются предметом постоянного внимания высшего уровня государственной власти и соответствующих федеральных министерств и агентств, широко обсуждаются и освещаются в печати. За их осуществление несут персональную ответственность и, иногда, нерадивые чиновники бывают наказаны. Ничего подобного нет в градостроительстве. Эта сфера деятельности практически отсутствует в массовом сознании, а ответственность государственных чиновников за ее состояние минимальна.

Создание новой профессии: образование и инфраструктура профессионального знания

Самая существенная проблема, в которую упираются попытки создания современного института градоустройства, - отсутствие кадров и самой системы их подготовки. До сих пор в стране не готовили планировщиков вообще, а градостроительство было специализацией архитектурного образования, вроде архитектора по гражданским зданиям, архитектора по промышленным сооружениям или ландшафтного архитектора.

Сейчас появился какой-то проблеск – впервые, после многолетних усилий Российская академия архитектуры и строительных наук добилась признания пространственного планирования как самостоятельной дисциплины и профессии. Это открывает некоторые шансы на ускорение реформ, хотя впереди еще утверждение образовательного стандарта этой профессии и, самое главное, практическая организация такого образования.

Градоустроительное образование пока имеет низкий престиж у молодежи. Почему так много детей хотят стать экономистами, юристами или менеджерами? Эти дисциплины, имея широкие рамки, позволяют при стандартных способностях и высокой мотивированности обеспечить карьерный рост и достаточные заработки смолоду. Градоустройство как сфера деятельности, опирающаяся преимущественно на публичные финансы, таких перспектив пока не имеет.

Поэтому развитие новой образовательной дисциплины должно сопровождаться несколькими дополнительными инновациями:

• необходимо повысить значимость этой профессии в общественном мнении;
• обучение необходимо совмещать с практическими работами над реальными проектами, что позволит повысить мотивировку студентов, обеспечит дополнительные заработки, и откроет возможности для получения практических навыков;
• учитывая междисциплинарный характер градоустройства и необходимость изучения нескольких научных дисциплин (социологии, экономики, экологии, транспортных и инженерных профессий, землеустройство) основное внимание следует уделить магистратуре, рекрутируя в нее студентов разных профессий, имеющих диплом бакалавра. Особо следует готовить студентов, обучающихся разработке мастер-планов, поскольку в этом случае обязательным должно быть исходное архитектурное образование.

В завершении статьи следует еще раз подчеркнуть, что градоустройство является одной из профессий, ориентированных на публичный сектор управления и финансирования. Это определяет и весьма низкие заработки специалистов в сфере пространственного развития по сравнению с архитекторами или дизайнерами.

Поскольку в управлении пространственным развитием всегда будет высока роль публичного сектора, государство должно обеспечить режим наибольшего благоприятствования развитию образования в этой сфере.

Высоковский Александр Аркадьевич
Мы помним

Так, проект сложного, ответственного, но одного здания – пристройки к Мариинскому театру стоит примерно 700 млн. рублей, тогда как разработка документа территориального планирования (генеральный план) для «миллионного» города, по нынешним меркам тянет на 150, максимум 200 миллионов рублей. Интересно, что как только на пике строительного бума в 2002 - 2008 годов появились частные заказы российских девелоперов на проекты планировки и мастер-планы поселков и городов с серьезными деньгами, тут же появились западные урбанисты, которые и получили эти заказы.

И это вполне объективно, поскольку у них традиция этой профессии ни на минуту не прерывалась и они имеют богатую практику градостроительного проектирования для коммерческого использования. Развитие нового образования и подготовки специалистов в сфере градоустроительной деятельности важно и с точки зрения инфраструктуры профессионального знания. История учит, что вне преподавания и высшей школы наука не живет, а без научной подготовки, исследований, научных конференций и дискуссий институционализация знания не происходит.

Кроме того, как в СССР, так и в России никогда не было ни одного (!) профессионального журнала в области градостроительства и планировки. Только сейчас делаются первые попытки создать журнал с правильным названием «Градоустройство», хотя, на мой вкус, с несколько неточных (чрезмерно огосударствленных) мировоззренческих позиций.

Поскольку в управлении пространственным развитием всегда будет высока роль публичного сектора, государство должно обеспечить режим наибольшего благоприятствования развитию образования в этой сфере. Я верю, что это возможно, учитывая уровень поддержки, которую оказывает государство высшему образованию, университетам. По-видимому пора власти и депутатам проявить инициативу, тем более, что необходимость развития нового образования в системе градоустроительной деятельности ни у кого не вызывает сомнений.

1. Отличный обзор на эту тему см.: В. Л. Глазычев. Урбанистика. М.: «Европа», 2008.
2. Термин введенный в Европейской хартии устойчивого развития городов.
3. Ольга Вендина. Противоречивое развитие российских городов: новые вызовы – старые решения. Альманах «Коперник Лабс», под ред. А.В.Иванова, 2008.
4. Подробнее тему градорегулирования, см.: (1) Градорегулирование: Основы регулирования градостроительной деятельности в условиях становления рынка недвижимости. Коллектив авторов под руководством Э.К.Трутнева. – М.: Фонд «Институт экономики города», 2008. (2) А. А. Высоковский. «Правила землепользования и застройки: руководство по разработке. Опыт введения правового зонирования в Кыргыстане». Бишкек: «Ега-Басма», 2005. (3) Рекомендации по подготовке правил землепользования и застройки. Фонд «Институт экономики города», Фонд «Градостроительные реформы», М.: Совет муниципальных образований Московской области, 2008.
5. Мишель Фуко. Рождение социальной медицины. В книге: Мишель Фуко. Интеллектуалы и власть: избранные политические статьи, выступления и интервью. Часть 3. М.: Праксис, 2006.
6. Екатерина II, почти сразу после взошествия на трон 28 июня 1762 года, преобразовала петербургскую Комиссию строений в «Комиссию для устройства городов Санкт-Петербурга и Москвы», во главе которой был поставлен крупнейший государственный деятель Иван Иванович Бецкой. Первым городом, получившим новый план, была Тверь, сгоревшая дотла весной 1763 года (архитектор П. Никитин). Опыт понравился и уже 25 июня 1763 года Императрица издала указ «О сделании всем городам, их строению и улицам специальных планов, по каждой губернии особо». Комиссия просуществовала 34 года и все это время ежегодно выпускала в среднем 10-12 новых городских планов.
7. См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 2, стр. 231— 517.
8. Неравномерность (как и неоднородность) города – его фундаментальное свойство, нерасторжимо связанное с самими основами его существования и нормальной жизнью городского населения. Формула справедливости «равные условия проживания», с современных позиций, интерпретируется мной как «равенство возможностей выбора условий проживания из множества сред, предлагаемых городом, в соответствии с собственными предпочтениями».
9. На тему городской среды написано очень много книг и статей. О предложенной трактовке городской среды см. подробнее: (1) Городская среда: проблемы существования, под ред. А.А.Высоковского и Г.З. Каганова. –М.: ВНИИТАГ, 1990. (2) А.А. Высоковский. Визуальные образы городской среды. – М.: Издательство «Locus Standi», 2008
10. Так называлась замечательная книга Владимира Семенова «Благоустройство городов», изданная в 1912 году (переиздана в 2003 году). См также книгу: «Городскiя улицы и мостовыя». Г.Д. Дубелиръ, Кiевъ, 1912 г.
11. Журнал «Городское дело» издавался в Санкт-Петербурге с 1909 по 1917 г. Его редактором был известный специалист по вопросам городского хозяйства — Л.А. Велихов.
12. Информация в градостроительных документах по поводу строительства была очень приблизительная и непрерывно уточнялась на каждом этапе: при подготовке задания на проектирование, проектировании, согласовании и утверждении и т.д.
13. «Москва не сразу строиться», анонимный» автор. Перепечатан в архитектурном журнале под характерной рубрикой «Внимание: клевета» («Проект–классика», М., XI – MMIV, главный редактор Григорий Ревзин). Для интересующихся этой темой, рекомендую книгу известного американского ученого Эрнандо Де Сото «Загадка капитала. Почему капитализм торжествует на Западе и терпит поражение во всем остальном мире»/ пер. с англ. – М.: ЗАО «Олимп-Бизнес», 2001 (первое издание 2000 год, Basic Books, Нью-Йорк). В книге приводится межстрановое сравнение различных коррупционных систем регистрации прав на недвижимость и строительство.
14. Официальное название памятника вполне сюрреалистично — Памятник «В ознаменование 300-летия российского флота».
15. Ю.П. Бочаров. Подготовка дипломированных планировщиков в России. История и современность. Союз московских архиткторов. Архитектор, Интернет – издание.2003.
16. (Hugh D. Hudson, Jr. в книге «Чертежи и кровь. Сталинизация советской архитектуры. 1917-1937 гг.», Принстон Юниверсити Пресс, 1994 г. (ссылка приведена в статье Ю.П.Бочарова (7).
17. Ольга Кабанова. Не хватает нежности. Евгений Асс везет на биеннале сентиментальный проект. «Ведомости», 04/08/2006.

---

Высшая школа урбанистики выражает благодарность своему сотруднику и Вице-президенту Союза архитекторов России Д.М. Наринскому за предоставление этой статьи.