Публикации

Оценки валового городского продукта (ВГП), ВГП на душу населения и темпов роста ВГП сравниваются с уровнем и эволюцией валового внутреннего продукта (ВВП) и валового регионального продукта (ВРП) для изучения взаимосвязей между структурой городской экономики и экономическим развитием. Агломерационные эффекты проявляются в крупнейших столичных городах российских регионов, но выгоды существенно различаются между столичными городами, поскольку зависят от структуры экономики и ее эффективности. Проверка гипотезы о том, что жилищное строительство является движущей силой экономического роста столичных экономик, была отвергнута, поскольку в большинстве городов не было обнаружено причинно-следственной связи между жилищным строительством и ВГП.

This paper discusses the recent introduction of master planning tool in the Russian system of urban planning. Public authorities claim that under obsolescence and rigidity of the existing system of spatial planning master plans should become an effective solution for urban growth and development. Despite all the attention, published master plans have an unclear legal status and their introduction often results in some degree of overlap and blurring with existing spatial development institutions. The research critically examines i) how master plans are (not?) being incorporated in existing urban planning institutes ii) the reasons of master planning practice emergence. Going beyond transitional frameworks, the study discusses institutional change in urban planning in a post-socialist city.

Во второй половине XVIII в. в России шли масштабные преобразования, известные в исторической науке под именем губернской реформы Екатерины II. Заслугой столь масштабных преобразований стало создание разветвленной сети административных единиц, в которых заработали местные органы власти во главе с губернаторами. Кроме того, одновременно с ними в регионах были созданы многочисленные структуры, которые обеспечивали задачи местного управления, при которых заработали пожарные службы, учебные заведения, органы помощи бедным, больницы, театры, библиотеки и т.д. В данной работе реформа местного управления второй половины XVIII в. показана не как общий процесс, который традиционно рассматривается обзорно, на материалах всей огромной Российской империи. В данном случае, напротив, он разбирается на материалах отдельно взятого исторического региона. Особое внимание обращено на подготовку и сам процесс проведения преобразований. При этом подвергаются анализу основные задачи преобразований, которые воплотились в созданных структурах (административных, полицейских, социальных и др.). В работе дается оценка влияния на результат реформ личных и профессиональных качеств главных ее исполнителей - наместников императрицы в регионах. Как показывает исследование, личный фактор на стадии реализации программы преобразований имел немаловажное значение. Работа выполнена на обширном архивном материале. Большинство источников впервые вводится в научный оборот. Территориальные рамки охватывают центральные губернии России: Калужскую, Владимирскую, Московскую и Ярославскую, т. к. они выполняют роль основы одного из главных регионов страны, ее исторического ядра.

Городские инфраструктуры — важные основания городской жизни и городской политики. Кризис больших политических программ с их абстрактными целями и неопределенными временными горизонтами способствовал формированию политик повседневности, центральным пунктом которых стали городские инфраструктуры. Их отсутствие, ненадлежащее состояние или дефицит является предметом переговоров и основанием противостояния различных городских агентов. Особенно остро дефицит городских инфраструктур ощущается в новых городских районах. Центральный вопрос статьи: как именно жители новых районов отстаивают свои инфраструктурные надежды, тем самым нарушая привилегию властей и девелоперов на развитие масштабных инфраструктур. Статья основана на материалах полевого исследования, проведенного в 2019-2020 годах в новом жилом районе Подмосковья. Отстаивание надежд и оспаривание привилегий властных агентов происходит благодаря созданию горожанами динамичной, насыщенной событиями, аффективной среды, в которой (вос)производится идея должного состояния инфраструктуры. Эта среда формируется одновременными действиями жителей на разных площадках, которые связываются согласованной версией происходящего, артикулируемой через локальные цифровые гражданские медиа — тематические группы в ВКонтакте, Инстаграм, Telegram, созданные и контролируемые местными жителями. Идея долженствования, предлагаемая и отстаиваемая местными жителями, основана на базовом аргументе о необходимости инфраструктуры, разделении ответственности за ее создание между властями, девелоперами и самими местными жителями и подчеркивании приоритетной роли последних. Они рассматриваются как основная движущая сила изменений, создатели требований, на основе которых оцениваются происходящие события. Создание динамичной, содержательно и аффективно насыщенной среды, которая становится способом давления на власти и девелоперов, происходит за счет множества действий местных жителей на различных (иногда взаимоисключающих) аренах, подчиненных общей цели — отстаиванию их интересов. В процессе онлайн-коммуникации, разворачивающейся в локальных цифровых медиа, наиболее активные местные жители вовлекают в процесс производства долженствования своих соседей. Общими усилиями происходит «расколдовывание» логики создания инфраструктур и ответственности различных агентов, апелляция к эмоциям и разделенному знанию о районе. Оценить влияние отстаивающих свои надежды горожан на развитие материальных инфраструктур не всегда возможно. Однако можно утверждать, что их усилиями создается и успешно развивается гражданская инфраструктура.

Геокультурное пространство любого региона формируется в результа- те взаимодействия двух слабо отделимых друг от друга элементов – гео- культур, развивающихся на данной территории, и культурных ландшаф- тов. Полноценное развитие геокультурного пространства предполагает формирование уникальной онтологии воображения, создающей когни- тивный «фундамент» для построения соответствующих моделей. Онтоло- гические модели воображения характеризуют возможности расширенной репрезентации и интерпретации культурных ландшафтов какого-либо региона. Визуальность культурного ландшафта представляет собой слож- ное образование, в котором зрительные реакции и рефлексии оказываются результатом множественного воображения – одновременно и личностно- го, и группового. Геокультурное пространство Арктики в его визуально- дискурсивном измерении является сложным, поскольку традиция «ко- лониального взгляда» вкупе с тенденцией к анализу постколониальных практик и к деколонизации различных арктических дискурсов создаёт амбивалентное дискурсивное поле актуальных визуальных практик и по- литик. Экзистенциальная ситуация постэкзотизма, типологически харак- терная для арктических регионов, является полем онтологизации множе- ственных визуальных практик, закрепляющих ризоматические процедуры геокультурных различений. В результате полевого исследования при- брежных территорий Северо-Восточной Чукотки были выделены наибо- лее визуально интенсивные ключевые ландшафтные ассамбляжи: 1) мор- ской охоты; 2) традиционных праздников морских охотников; 3) «перво- зданной» природы. Ландшафтные ассамбляжи репрезентируются теми или иными визуальными диспозитивами. Под визуальными диспозитива- ми понимаются устойчиво воспроизводящиеся и феноменологически фиксируемые визуальные ландшафтные (геокультурные) образы, характе- ризующие специфику определённых ландшафтных ассамбляжей. В ре- зультате проведённого исследования выделено пять ключевых визуальных диспозитивов, обусловливающих специфические формы воспроизводства и развития как самих геокультур, так и соответствующих культурных ландшафтов данных территорий: 1) диспозитив морских охотников, наи- более пограничный и фрактальный; 2) диспозитив праздников традици- онной культуры морских охотников; 3) диспозитив разрушения и руини- рования, связанный как с экстремальными природными условиями регио- 49 Д. Н. Замятин. Геокультурное пространство Арктики: визуализация ландшафтов на, так и с эпохой советского и постсоветского развития; 4) диспозитив «природного», «первозданного» пространства, связанный с низкой освоен- ностью территории; и 5) диспозитив мультинатурализма, проявляющийся в особенностях визуальных сред чукотских поселений (сел, поселков город- ского типа, небольшого города). Эти диспозитивы, переплетаясь и взаимо- действуя между собой, создают множественные, постоянно трансформиру- ющиеся ландшафтные ассамбляжи. В рамках представленных визуальных диспозитивов формируются феномены арктического постэкзотизма и вну- треннего экзотизма, фиксирующие невозможность возвращения к доколо- ниальной «ландшафтной оптике».

Художественные тексты могут рассматриваться как наиболее притягательный исследовательский материал для анализа ключевых особенностей как семиотики города в целом, так и семиотики отдельных городов, которым посвящено множество художественных произведений. Городское пространство Модерна в результате процессов мощной семиотизации можно рассматривать как одновременно текстуальное и интертекстуальное. Интертекстуальность городских пространств Модерна предполагает своего рода совокупности «плавающих» топологических означивающих, в той или иной степени соответствующих подобным же совокупностям «плавающих» топологических знаков. В традиционной семиотике города предполагается существование двух реальностей – «действительной» реальности и реальности «семиотической», между которыми можно наблюдать и анализировать чёткие логические соответствия и/или соотношения. Появление в начале XX в. неклассических / постклассических городских нарративов, ориентированных на проблемы дискоммуникации, стало одним из важных признаков первичного формирования феноменов постгорода и постурбанизма. Постгород не является текстом и не может рассматриваться как текст; в то же время он может порождать отдельные тексты, никак не связанные между собой. Постгородские тексты, являющиеся коммуникативными результатами конкретных сопространственностей, остаются локальными «вспышками», не образующими единого текста или же метатекста (сверхтекста). Гетеротекстуальность – это феномен постгородской реальности, для которого характерно сосуществование, как правило, не коррелирующих друг с другом текстов, относящихся к тем или иным устойчивым городским локусам. Под транссемиотикой в общем контексте понимается изучение каких-либо текстов, предполагающих в процессе означивания создание знаково-символических разрывов или «пробелов» с любыми другими потенциально возможными коррелирующими текстами. Транссемиотики постгорода – это исследования (художественных) текстов, предполагающих в процессе означивания каких-либо городских локусов создание знаково-символических разрывов или «пробелов» с любыми другими потенциально возможными коррелирующими текстами, имеющими отношение к тому или иному городскому локусу. Гетеротекстуальность постгорода может рассматриваться как сопространственность взаимоисключающих друг друга текстов, соответствующих «не видящим» друг друга постгородским локусам. Постгородские транссемиотики по ходу своего развития формируют своего рода «тёмные зоны», отторгающие или нейтрализующие любую попытку какой-либо семиотической интерпретации.  

Учебник «Городская логистика. Грузовые перевозки» посвящен теме, актуальность которой постоянно возрастает во всем мире – организации и управлению процессами грузодвижения на территории крупных городов.

В учебнике рассмотрены основные понятия и принципы городской логистики, инструменты формирования и использования «грузового каркаса» современного города, особенности инфраструктуры и транспортных средств для городских перевозок, технология и организация транспортного процесса на «последней миле», а также решение проблем логистики в контексте городского транспортного планирования. Достоинствами учебника являются комплексное освещение лучшего мирового опыта, а также наличие большого количества практических примеров реализации современных идей городской логистики.

Учебник предназначен для студентов высших учебных заведений, обучающихся по программам, связанным с логистикой, транспортировкой, городским планированием. Он может быть полезен также для аспирантов и преподавателей, слушателей программ дополнительного профессионального образования, специалистов-практиков. Соответствует актуальным требованиям Федерального государственного стандарта высшего образования.

Проблемы такого объекта управления, как город, не ограничиваются лишь вопросами местного самоуправления, а находятся на пересечении интересов разных уровней публичной власти. После проведения муниципальной реформы 2003 г. система управления российскими городами продолжала корректироваться. В статье проведена оценка воздействия внешнеэкономических шоков и таких масштабных федеральных инициатив, как майские указы 2012 г., на бюджетную автономию российских городов в условиях действия Федерального закона 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Выдвинута исследовательская гипотеза, что в период 2006–2019 гг. произошел переход к многоуровневому управлению российскими городами, при котором границы бюджетной автономии городов сжались. Для проверки гипотез были проанализированы бюджеты 35 крупнейших городских округов России. Был использован кластерный анализ, позволивший распределить города по группам с разным уровнем экономического развития и бюджетной обеспеченности. Основной результат исследования заключается в том, что с 2006 по 2019 г. города стали не только финансово зависимы от регионов, но и изменили предпочтения относительно основных направлений расходов. Кризис 2014 г. способствовал ускорению процессов централизации управления и снижению уровня бюджетной автономии муниципалитетов, так как достижение показателей майских указов президента стало главным приоритетом для публичной власти. Во всех без исключения исследуемых городах собственные доходы бюджетов сократились, при этом увеличилась роль подоходного налога.