Морган Пулизак: «Устойчивость 2.0 — история о том, как города по-новому адаптируются к современности»

ИНТЕРВЬЮ. 9 июня в рамках цикла семинаров Высшей школы урбанистики «Адаптивный город» с лекцией «Социальные инновации как инструмент городского развития» выступил Морган Пулизак, руководитель магистерской программы Urban Planning в парижском Институте политических исследований (Sciences Po).

Морган Пулизак (Morgan Poulizac)

© Высшая школа урбанистики

В своей лекции Пулизак представил несколько примеров внедрения социальных инноваций во Франции. Жилое здание с коворкингом в стилобате, который (коворкинг) позволяет восполнить нехватку общественных пространств в районе. Обучающий центр, в котором часть помещений отдана под тюрьму полусвободного режима заключения, благодаря чему процесс адаптации бывших преступников проходит безболезненнее. Сквер для отдыха, совмещенный с детской площадкой, во время сильных дождей превращающийся в водоем, отводя лишнюю воду. Для Пулизака — это пример того, как можно одновременно реализовывать социальные программы, отвечать на запросы общества, и в то же время экономить бюджетные средства. Инновации не будут применяться, если к тому не будут подталкивать обстоятельства. В европейском контексте можно говорить о социальном кризисе, и задача урбанистов в том, чтобы найти пути выхода из него. Социальные инновации направлены именно на то, чтобы привлечь новых собственников и девелоперов, и вовлечь жителей к созданию новых городских активностей.

Ваша лекция, прочитанная в рамках цикла «Адаптивный город», была посвящена социальным инновациям. Кажется, этот концепт отнюдь не нов, почему именно сейчас вы поднимаете эту тему?

По большому счету, сегодня инновации популярны в разных сферах, причем как теоретических, так и практических. Когда говорим о социальных инновациях, а к этой теме мы обращаемся практически каждый день, то подразумеваем, что речь идет о какой-то невидимой деятельности государства, направленной на общество, о производстве не поддающихся оценке ценностей… Однако до конца никак не можем договориться, что же все-таки подразумеваем под этим понятием. И здесь, конечно, важно быть реалистичными и понимать, что мы не изобретаем панацею.

Действительно, сама концепция возникла примерно в 1970-х, в 2000-е стала развиваться скорее в контексте внедрения новшеств в систему коммунального обслуживания. А сейчас «выстрелила» вновь как ответ на недавний финансовый кризис, на проблемы ухудшающейся экологии и другие сложности города. Под социальными инновациями я понимаю скорее даже не конкретный результат, а определенный образ жизни, мышления и деятельности, при котором вырабатываются наиболее эффективные решения, не требующие высоких затрат при реализации. Разработка подобных решений происходит — это, пожалуй, самое важное — с учетом местного контекста и интересов резидентов того или иного пространства.

У меня на этот счет есть один любопытный анекдот. Несколько лет назад французская ассоциация, занимающаяся вопросами социального жилья, решила провести эксперимент и построить одно из первых зданий с нулевым потреблением. Предполагалось, что это будет крайне эффективное здание. Конечно, построить и ввести его в эксплуатацию было не так-то просто, — это довольно сложный процесс. Однако ассоциация справилась, и они даже вписались в необходимую стоимость — у социального проекта, естественно, был ограниченный бюджет. Однако буквально через полгода комиссия, проверявшая показатели, касающиеся потребления, в этом новом доме, выявила, что они оказались куда хуже среднестатистических. Спрашивается, почему так произошло? Все очень просто: жильцов обучали обращаться с новым зданием, объясняли, что не стоит открывать окон летом, потому что работает система кондиционирования, поддерживающая температуру на необходимом уровне. Но это было африканское сообщество. Традиционно летом в Африке живут с открытыми окнами.

Именно вот здесь мы обнаруживаем огромное несоответствие между невероятными техническими возможностями и реальными людьми. Что все это значит? Лишь одно: что однажды инициаторы нововведений не позаботились о том, чтобы понять, как на самом деле живут люди. И теперь, если ассоциация на самом деле озабочена тем, чтобы внедрить новую систему потребления энергии, то ей будет просто необходимо потратить достаточное количество времени для того, чтобы изучить, как себя ведет именно это сообщество. Главное, не нужно пытаться изменить поведение людей, нужно попытаться понять их, а после постараться адаптировать свои идеи. Это я веду к тому, что настоящие социальные инновации прежде всего базируются на реальных запросах общества и учитывают привычный образ жизни той или иной группы людей.


Морган Пулизак (Morgan Poulizac) / фото: Высшая школа урбанистики

В этом году в Высшей школе урбанистики летом проходит цикл семинаров, объединенных общей темой — «Адаптивный город». В определенном смысле понятие адаптивности соприкасается с понятием устойчивости (именно так переводится «sustainability» на язык современного русского урбанистического новояза), которое, как вы утверждаете, в статье «Le troisième âge de la ville durable» уже начинает устаревать. О чем идет речь?

До 2000-х понятие «устойчивость» отменно работало — его использовали всюду, распространяли буквально как слоган. И на это были свои причины: надо отметить, что мы действительно стали умнее пользоваться ресурсами. Пусть я повторюсь, но нам, городским планировщикам, сейчас необходимо учитывать все больше параметров, связанных не только с архитектурой и инженерными технологиями.

Наступает эпоха устойчивости 2.0. Мы продолжаем проектировать городские системы, позволяющие сокращать потребление, но делаем это грамотно: одновременно пользуясь инструментами повышения энергоэффективности и проявляя навыки социальной ответственности, прививая их современному обществу. Поэтому Устойчивость 2.0 — это как раз история о том, как города по-новому адаптируются к современности, как в нашу жизнь входят социальные инновации.

Расскажите теперь о проекте Maison 13 urbaine. Как он возник и чему посвящен?

Начать нужно с предыстории. В октябре 2014 года был избран новый мэр – Эн Идальго (Anne Hidalgo), которая вместе со своими коллегами инициировала проект под названием reinventer.paris (дословно с французского — Повторное изобретение Парижа — прим. авт.). Положа руку на сердце можно сказать, что он был спровоцирован мировым финансовым кризисом: по сравнению с докризисной ситуацией финансирование, выделяемое на работу с городом, сократилось на 30%. Несмотря на это, количество объектов, находящихся на балансе города и требующих к себе внимания, совсем не сократилось.

Организаторами reinventer.paris было определено 23 пространства, в числе которых оказались пустыри,  достопримечательности, объекты вторичной застройки, которые впоследствии были распределены между проектными группами на конкурсной основе. Maison 13 urbaine — стала одной из таких групп, занимающихся возвращением ценностей различным пространствам и при этом сокращающих издержки города.
Вместе со своими учениками мы не просто предлагаем дизайнерские решения, а фактически занимаемся программированием выбранной нами площадки: определяем, кто, как и когда сможет ею пользоваться. И здесь есть одна удивительная особенность: мы ищем не просто самые красивые решения, но и самые реальные, ведь наша задача состоит и в том, чтобы убедить инвестора.

Вы ведете курс в рамках программы Cycle d'urbanisme в парижском институте политических исследований Sciences Po. Кто ваши студенты и чему они учатся?

Надо сказать, что Cycle d'urbanisme обращается к самому широкому кругу тем и городских проблем, поэтому привлекает студентов и преподавателей из самых разных сфер. Как правило, разговор всегда идет не только об архитектурном городском планировании, но и об осуществлении социальной политики. На самом деле самое главное преимущество заключается в том, что среди 40 наших студентов — не только выпускники архитектурных программ и инженеры, но и молодые профессионалы из таких областей, как социология, антропология, юриспруденция, дизайн, медиа и не только. Этот курс существует порядка пятидесяти лет и за это время он значительно трансформировался, с учетом интересов и возможностей нашей аудитории.


Морган Пулизак (Morgan Poulizac) / фото: Высшая школа урбанистики

Знаете, городские планировщики всегда работают вместе с местными властями, только если раньше в первую очередь речь шла о технических проблемах, то теперь акцент несколько сместился. Несмотря на то, что, безусловно, компетенции архитекторов и инженеров остаются более, чем востребованными, мы понимаем, что объектом внимания должно стать само общество. Именно поэтому можно сказать, что основное преимущество нашей программы сокрыто в ее мультидисциплинарности, сегодня крайне востребованной.

Что касается практики, то я всегда объясняю студентам: «Очень важно научиться мыслить и не бояться экспериментировать!» Этому и посвящены наши занятия: мы ищем разумные ответы на вопросы, которые учимся себе задавать. Я считаю, что очень важно ко всему относиться критически, иногда мы даже позволяем себе критиковать стратегический мастер-план города, предлагаем собственные варианты (которые подчас идут вразрез с административными предписаниями), оцениваем результаты. Рациональная критика всегда уместна, я считаю.

Вы много говорите о социальных инновациях, о новом типе мышления и деятельности урбаниста. Как оценить, что предложенная концепция действительно будет работать?

На данный момент нет никакой методики, но совершенно ясно, что при оценке мы должны учитывать цели, которые мы закладываем при разработке той или иной концепции. Традиционно городские проекты оцениваются с экономической или финансовой точек зрения, новую же систему оценки, учитывающую современные стратегии городских преобразований, лишь предстоит сформировать. Главное, чтобы было, что оценивать, необходимо не бояться рисковать и не прекращать работать над новыми проектами.

Материал подготовили Маргарита Чубукова и Алиса Прихудайлова